Ваня (В) говорит с Колей (К)
К: Здравствуйте, Иван Хохлов!
В: Ага.
К: Мы давно хотели встретиться с вами…
В: Ага. Куртка грязная.
К: Ну этого не слышно в нашем подкасте.
В: У нас подкаст с тобой?
К: Конечно. Как тебе кофе, кстати?
В: Ну, нормальный.
К: Первый вопрос. Почему ты так мало доверяешь звукорежиссерам, когда записываешь музыку?
В: Чувак, ты меня записываешь на два записывающих устройства…
К: Да.
В: Ты такие туманные вопросы задаешь…
К: Ну смотри, у нас всегда происходит война со звукорежиссером. Как бы мы ему ни доверяли, все равно в определенный момент мы отстаиваем свое мнение как единственно верное.
В: Когда ты отстаиваешь свое мнение, ты его структурируешь. Когда ты споришь с человеком, ты видишь, насколько ему нравится его собственная идея. И если он готов ее с пеной у рта отстаивать, значит, эта идея стоящая.
Если ты говоришь «я хочу здесь так», а он тебе говорит «нет, это полное говно, так не делается», — это не аргумент.
Если он говорит «я слышу, что это просто гениально! Я слышу, что это звучит!» — то это крутой аргумент.
Когда с тобой спорят, ты и сам понимаешь, чего стоит твоя идея и чего стоит идея в голове у другого человека. Мне очень нравится «цеплять» человека…
К: Вдохновлять его что ли?
В: Мне очень нравится дергать человека, тормошить. Нравится разозлить… Я вижу, что когда я говорю [звукорежиссеру] Мише Хацко: «Чувак, я буду к тебе приезжать каждый день, буду говорить, что нужно делать, буду посылать тебе свои миксы», — он отвечает «Да! Да! Да!», и он готов это делать. И это зашибись! Больше того, я понимаю, что могу прийти к нему совершенно без идей, но долго его тормошить, и он даст мне какую-то свою идею. И это мне поможет сдвинуться с места.
ГАФТ в гостях у Миши Хацко
К: А если не тормошить, а вдохновлять? Делать то же самое, но как-то более мягким путем, более человечным. То, что ты сейчас рассказываешь, это такая школьная подъёбка…
В: Нет, это единичные случаи, а обычно так: «А помнишь, как было у Led Zeppelin?» — «О, да, я помню!» — «А можем сделать здесь так же?» — «Ой, даже не знаю». — «А давай попробуем. Что у тебя для этого есть?» — «Тааак, чувак, у меня есть вот это, вот это, еще это…» Это вполне себе вдохновление.
Но! Я не могу тормошить людей, про которых я не понимаю, тормошится он или нет. Когда есть [звукорежиссер] Миша Ефремов, который недосягаемо высок в плане звукорежиссуры, я могу ему разве что сказать, как я думаю, потому что это моя песня, но во всем остальном он больше, чем я, понимает и работал с более знающими чуваками.
К: Я считаю, что концертная звукорежиссура, как и студийная, это еще одна вещь, на которую можно положить свою жизнь. Мы сами, при всем уважении к нам, не сможем стать хорошими звукорежиссерами. И это хорошо. Сейчас время, когда музыку пишут звукоинженеры. Хорошим звукоинженером быть легче, чем хорошим звукорежиссером.
К: Как ты относишься к новым игрушкам в студии? Вот ты находишь всякие новые педали, инструменты…
Рэй Манзарек из the Doors играет (левой рукой) на электрофортепиано Rhodes, которым мы часто пользуемся на записи.
В: Я знаю, что Rhodes — это зашибись!
здесь Rhodes является одним из ведущих инструментов
Или вот про Moog (аналоговый синтезатор с особо «жирными» низкими частотами) мне сказали, что это зашибись, я играю на нем и чувствую, что это зашибись. Видимо, есть что-то в башке, знаешь. Что-то, что заставляет проверить. Втыкаешь moog и понимаешь: бас-гитара так не умеет! Это что-то на одном уровне с живыми инструментами! Когда ты работаешь с vst [плагинами в звуковых редакторах, виртуальными инструментами], ты слышишь очень много пластика. В гитаре нет пластика. И в moog’e тоже как будто бы нет.
А про новые игрушки… Нас с тобой пленка, по-моему, вдохновила: вау, вот как это выглядит и вот почему это так. И когда тебе об этом рассказывает вдохновлённый [звукорежиссер] Антоша, это очень интересно.
ГАФТ записывается на плёнку на mmmesss records
К: У меня ощущение от плёнки немного как от спидов. Ты вроде так вдохновлён, это так круто. Но результат все равно зависит от тебя, от твоих умений, оттого, насколько ты играешь. И если ты не очень хорошо играешь, не очень хорошо подготовил аранжировку, никакая магия пленки тебя не спасёт.
Зато как меня вдохновил Lexicon! Когда я увидел, как он поет, когда почувствовал…
Lexicon 480L — один из первых цифровых ревербераторов. На фото — блок управления, за кадром — огромный чемодан с «мозгами».
В: Да, это какая-то машина, которая…
К: …которая сама со своим умом. Ты покрути так ручкой ревербератора в vst — ты не заставишь его петь никак. А он сам поет. Он хочет и поет. И ты можешь с ним договориться.
во вступлении можно услышать как поёт Lexicon
В: Пока не очень интересный разговор, да, получается?
[Алина, расшифровывая запись: Ваня вообще круто говорит, мне очень нравится ивью!]
К: Нет, очень интересный разговор получается.
В: Тортик вкусненький.
К: Когда музыканты получают Прометея, они начинают думать, что б такое выложить. И я наткнулся на гайд «как записать песню»: нужно подготовиться, выбрать студию, заложить три часа на барабаны, два на гитары, два на вокал — песня готова.
В: Это же говно, чувак, ты же понимаешь.
К: Но мы же тоже раньше так записывали.
В: Сейчас ты примерно понимаешь, кто где есть, что тебе надо, кто тебе нужен. И то не факт, что понимаешь. Ты не знаешь всех… Но примерно хотя бы что-то понимаешь.
К: …ощущаешь.
В: Ты знаешь, что кто тебе сделал, как это на звуке отражается, кто что умеет.
К: Как не переживать о том, что это время, деньги — все вот это дерьмо?
В: Не переживать не получится, мне кажется. У меня сначала было так, что я очень верил, что вот сейчас что-нибудь произойдет, сейчас нас кто-нибудь заметит… Потом наступает момент, когда в это уже особо не веришь, и тебе становится все равно. И тут есть два варианта: либо ты записываешь свою «Хару мамбуру» какую-нибудь, как у Ногу Свело, он же записывал много какого-то крутого музла, а потом сделал просто поп.
К: «Хару мамбуру» такой… интересный поп. Но я понимаю, о чем ты говоришь. Sonic Youth тоже сначала пели под дикие нойзовые гитары: стээээйдж-из-дээээд! Пели так пять лет, гитары визжали, а потом Тёрстон Мур такой вышел: тан-таран-тан-тан… прам-парам-пам-пам… И они все равно использовали форму хитовых песен: раз-два, A-B, импровизация на С.
В: Про Radiohead или Сплин, про кого угодно можно говорить: всегда есть альбом, по которому ты видишь, что они играли-играли-играли, чему-то научились, потом их задрало, что они сидят в жопе, и вот в этот момент либо ты сам выходишь к людям…
К: …либо не выходишь.
В: Я имею в виду — либо чувакам становится в кайф оставаться в андеграунде и ни на что не надеяться.
К: Когда ты записываешься, как ты находишь свое лицо, свой звук?
В: [Один звукорежиссер] говорил, что вот раньше он делал песни, как будто каждая — это его ребенок, и его это задрало, и надо делать песни как горячие пирожки. Может быть, в этом тоже что-то есть.
Вот ты ставишь себе задачу, ты видишь что-то в каждой части, в каждом звуке — и ты либо делаешь это на отвали, и у тебя получается зашибись, с наскока, либо ты пытаешься все это осмыслить.
Как у нас с альбомом, который мы с тобой сейчас записали: у тебя для каждой песни есть своя сверхзадача, для каждой части есть своя сверхзадача. Благодаря тому, что мы работали с компом, получилось сделать эскиз каждой песни. Весь этот год мы играли на концертах эскизы песен. Предполагалось, что потом мы идем на студию с этими демками, мы понимаем, что мы хотели этим сказать изначально, и эти 40% из демок превращаем хотя бы в 80% от того, что у нас в головах.
Например, я понимаю, что такой Rhodes я хотел. Я хотел именно такой, потому что я именно это хотел сказать, когда играл на концертах. А если мы приходим и записываем опять виртуальную симуляцию этого инструмента, она может быть дороже, может больше весить [некоторые виртуальные инструменты весят по 30 GB, например], но я-то хотел этот звук именно живым записать. Потому что на репетициях был эскиз, а теперь мне нужно сделать рисунок. И мне не хочется еще раз использовать vst. Зачем тратить время, деньги, если я могу взять именно этот звук из демки?
Лицо записи — я думаю, его было видно в демках. И его хотелось донести после демок, на студии.
К: Когда мы играли концерты, было чувство, что есть это лицо.
концертная версия «Издеребляй дряблое» в чём-то сильно отличается от студийной, а в чём-то её повторяет.
В: Если учесть предыдущий альбом («Сашенька»), то в предыдущем альбоме во многом только твой голос — лицо этой группы. И — иногда — Rhodes. Иногда. Просто потому, что это нечто, что отличает…
К: …от массы.
В: Много у кого используется Rhodes, но — вот огромная куча групп, которые используют гитары, барабаны, басы, вот чуть меньше групп, которые используют Rhodes. А вот одна группа, которая поет с такой подачей, как у тебя, и вместе с этим у нас еще есть Rhodes.
А сейчас получается, что у меня есть попытка сделать какой-то интересный звук, не всегда попадая именно под твой голос… Когда я ищу, я думаю: что хорошо получается у тебя? И если есть кто-нибудь, кто поет примерно похоже на тебя и тебе нравится, то — что он использует, чтобы это сочеталось с его голосом? Почему Джефф Бакли, например? Потому что у Джеффа Бакли были иногда призрачные хорусные гитары, и они предвосхищают пост-рок, что ли.
Нужно понимать: что ты любишь, что я люблю? Скорее — что ты любишь, потому что у нас есть насущная проблема: как увязать все это с твоим голосом. Ты даешь нам один и тот же шанс: попробовать попасть звуком вот именно в этот твой посыл, в эту подачу вокала. Она меняется, но все равно это один и тот же человек, один и тот же посыл. Можно попробовать попасть с разных сторон. Где попадем, там хорошо.
К: Что ты понимаешь под «быть ближе к людям» — в звуке, музыке?
В: Например, в этой куче американских рэперов Lil Peep — единственный эмо-рэпер. Он один появился с этими конченными гитарами, и ни у кого не встало вопросов, мол, это все уже было, это уже играли. Это настолько очевидно, что это близко к людям.
К: То есть ты слушаешь, и у тебя нет вопросов.
В: Клево было бы уметь делать такой фокус, чтобы это была музыка для всех. Чтобы у людей не возникало вопросов: это рок, это поп? А просто ты слушаешь и такой…
К: …это — музыка.
В: …это — клево. И если бы я мог сделать так с Родесом, мы были бы первыми, кто вывел Rhodes на новый уровень. Это сверхзадача.
Ребята выбрасывают стаканчики из-под кофе и отправляются на студию Михаила Ефремова, чтобы закончить сведение нового трека группы ГАФТ (попутно выводя Rhodes на новый уровень).